un beau sur le retour

Il en avait connu d'autres, des femmes sur le retour, qui ont perdu toute coquetterie, qui se traînent comme celle-ci, dolentes, geignantes, le visage luisant, les cheveux gras, à se plaindre de toutes les maladies du Bon Dieu. (G. Simenon, Maigret se fâche.) — Он повидал этих уже отцветших женщин, утративших всякую привлекательность, которые с трудом передвигаются, точь-в-точь как эта, печальные, стонущие, с красными лицами, жирными волосами, и жалуются на все мыслимые болезни.

Sous ses jupes il y avait Galpano, un molosse sur déjà le retour, le poil terne, l'oreille basse... tout de même encore sérieux question canine. Dès qu'on s'approchait du magot, il montrait ses jolies quenottes. (A. Boudard, Les combattants du petit bonheur.) — У ее ног сидел Гальпано, уже постаревший сторожевой пес: шерсть у него потускнела, уши опущены... Но в своих собачьих делах он знал толк: стоило только подойти кому-нибудь к деньгам, как он скалил зубы.

Puis Robespierre faisait un retour sur lui-même: - À Londres, on me dénonce à l'armée française comme un dictateur; les mêmes calomnies ont été répétées à Paris. (A. Mathiez, Autour de Robespierre.) — Затем Робеспьер сказал несколько слов о себе: - В Лондоне меня изобличают перед французской армией как диктатора; эту клевету повторяют уже и в Париже.

Dans ces méditations l'orgueil s'évanouit. Il fit toutes sortes de retours sur lui-même; il se sentit chétif et pleura bien des fois. (V. Hugo, Les Misérables.) — Эти воспоминания смирили его гордыню. Он тщательно перебрал в памяти все свое прошлое, почувствовал жалость к себе и не раз обливался слезами.

Le bonheur lui était dû sans doute. Elles ne font même rien pour le garder, et s'il leur arrivait de le perdre, elles accuseraient le sort avec fureur sans un retour sur elles-mêmes. (H. Bordeaux, Les Roquevillard.) — Конечно, она заслужила свое счастье. Другие женщины ведь даже не умеют его хранить и, если им случается его утратить, они яростно обвиняют в этом судьбу, не задумываясь над своей собственной виной.

Camille. -... Mais figurez-vous quelque chose de plus singulier encore; j'avais fini par me créer une vie imaginaire; cela a duré quatre ans; il est inutile de vous dire par combien de réflexions, de retours sur soi-même, tout cela est venu. (A. de Musset, On ne badine pas avec l'amour.) — Камилла. -... Но представьте себе нечто еще более странное. В конце концов я создала себе призрачную жизнь. Это длилось четыре года. Бесполезно говорить вам, путем каких размышлений, какого сочувствия к чужим страданиям я к этому пришла.

Soit que l'exemple de ton retour à soi-même me donnât plus de force pour t'imiter, soit que ma Julie épure tout ce qui l'approche, je me trouvai tout à fait tranquille. (J.-J. Rousseau, Julie ou la Nouvelle Héloïse.) — Может быть, глядя на то, как ты обрела душевный покой, а может быть, под облагораживающим влиянием моей Юлии я сам обрел внутреннее равновесие.

"Lui, qui est réellement si beau, se dit enfin Mathilde, sortant de sa rêverie, faire un tel éloge de laideur. Jamais de retour sur lui-même! Il n'est pas comme Caylus ou Croisenoix." (Stendhal, Le Rouge et le Noir.) — "Как он красив! - сказала себе Матильда, очнувшись наконец от своего забытья. - И так превозносить безобразие. И без всякого самолюбования. Нет, он совсем не такой, как Кайлюс или Круазнуа."

On quitta Londres après un replâtrage avec Wagner. - Maintenant que nous avons le dos tourné il va nous piétiner comme un diable! fit Marie sur le chemin de retour. - Bah, laisse donc, mon amie! - Oh toi, tu te laisserais manger la laine sur le dos... (J. Rousselot, La vie passionnée de Berlioz.) — Они покинули Лондон после примирения Берлиоза с Вагнером. - Теперь, когда мы будем далеко, он разнесет нас в пух и прах, - сказала Мари на обратном пути в Париж. - Полно, пусть его, дорогая. - О, ты, ты готов дать себя на растерзание...

Il n'y a pas d'homme plus bon, sais-tu? disait Solange. Il est trop indulgent, il n'y a pas plus calme, il se laisserait prendre la laine sur le dos. (A. Stil, Beau comme un homme.) — - Знаешь, нет человека добрей его, - говорила Соланж. - Он готов вас простить. Кротости его нет предела. Он готов дать из себя веревки вить.

[...] son beau visage aux joues brunes et sillonnées devenues au retour de l'âge presque mauves comme le labour à l'automne, barrées, si elle sortait, par une voilette à demi relevée et sur lesquelles, amené par le froid ou quelque triste pensée, était toujours en train de sécher un pleur involontaire. (M. Proust, Du côte de chez Swann. Combray.) —... ее красивое лицо, ее морщинистые, коричневые щеки, к старости ставшие почти лиловыми, словно пашни осенью, на воздухе прятавшиеся под приподнятой вуалью, с набегавшими на них от холода или грустных мыслей, тут же и высыхавшими слезами.